Навальный согласился дебатировать с Гиркиным, публикой было выдвинуто несколько объяснений. Первое гласило, что Навальный пытается расширить свой электорат и увеличить узнаваемость на федеральном уровне — рост последней, по данным социологов, сейчас замедлился, несмотря на протестные акции в июне. Второе объяснение предполагало, что Навальный хочет просто заставить всех говорить о себе, привлечь внимание к своей активности в мертвый для политики отпускной сезон. Наконец, третье утверждало, что Навальный намерен устроить из общения с бывшим "главой ополчения Новороссии" чуть ли не допрос, выведет последнего на чистую воду, разоблачит преступления в прямом эфире.
Из этого списка Навальный, пожалуй, добился в итоге второй цели — изголодавшаяся по политике, открытому и неподцензурному столкновению политических программ, ангажированная публика жадно набросилась на эти дебаты. На канале сторонников Навального дебаты смотрели почти сто тысяч человек, еще около 50 тысяч наблюдали за происходящим в Youtube-канале "Дождя", подписчики телеканала могли смотреть эфир. Интерес определенно был высоким, учитывая отсутствия у события рекламного бюджета.
Но Навальный вряд ли смог существенно увеличить собственную узнаваемость при помощи этого инструмента. Кажется, про Гиркина уже начали немного забывать, и смотреть на Навального пришли в основном его же собственные сторонники. Примерно тот же порядок людей — сто-двести тысяч человек — так или иначе был задействован в политической кампании Навального в этом году. О составе зрителей косвенно говорят и данные голосования в социальных сетях: за Навального в них голосовали более 80% зрителей (узнаваемая к слову, цифра).
Задачу по перетягиванию "имперского-националистического" электората, читателей условной газеты "Завтра" и зрителей телеканала "Царьград", Навальный в этих дебатах провалил. Содержательно он не выглядел сильнее своего оппонента, большую часть дискуссии защищался, пару раз оправдывался и закатывал глаза. Гиркина нельзя назвать блестящим оратором, но он держался спокойно, обвинял Навального в том, что тот "не настоящий националист". Навальный же не мог ни согласиться с этим, ни отрицать этого — вопрос о том, какой он националист, он тщательно обходил. В критические моменты дискуссии Гиркин не очень убедительно ссылался на "военную тайну" и "офицерскую честь" — две вещи, которые, однако, ценимы в России, и на которые не может сослаться Навальный.
Читайте также: "Сурков сдает Донбасс. А Крым?"
Гиркин после этих дебатов получит новых сторонников, что вряд ли можно сказать о Навальном, — в и этом смысле последний дебаты проиграл. С треском рухнула идея про "показательный суд над военным преступником", о которой накануне дискуссии фантазировали многие либеральные активисты. В студии Навальный заявил, что вопрос о том, является ли Гиркин преступником, должен разбирать исключительно суд, и следовательно, лично он как политик мнения на этот счет не имеет.
В ходе дебатов Навальный совершил две ошибки, которые в свою очередь были предопределены ключевым решением в этой истории — согласием на дебаты, которые многим показались принципиально неприемлемыми по этическим соображениям (и дело не в убеждениях Гиркина, а в его действиях как комбатанта, в логике сначала суд за военные преступления — потом дебаты).Первая ошибка связана с тем, что Навальный, кажется, плохо понимал, с кем он дебатирует. Он рассматривал Гиркина как амбассадора непризнанных республик "ДНР/ЛНР", но Гиркин спокойно отвечал на это, что нынешняя власть там ничем не отличается от компрадорских элит РФ, олигархических наместников Запада, сдавших русский народ украинским националистам в рамках Минских соглашений. Фанатического спецслужбиста-добровольца на всех постсоветских войнах Гиркина довольно бессмысленно обвинять в том, что он выслуживался или тем более воровал вместе с российскими коррупционерами. Он человек, понятное дело, идейный, хотя эти идеи — например, о неизбежности войны с Западом, — более-менее чудовищны.
Вторая и более важная ошибка заключается в том, что Навальный с самого начала хотел сидеть на двух стульях. Он за русский народ, но против ирреденты. Националист, но не готовый спасать нацию любой ценой. Либерал, но считающий, что взять и вернуть Крым вот так просто нельзя. Скрепа, которая все это должна объединять воедино в рамках программы Навального, — это, конечно же, борьба с коррупцией, против тех самых компрадорских элит и за национальное процветание.
Но тут Гиркин начинает неожиданно очень спокойно говорить о "политической философии" и Марксе, базисе и надстройке. Борьба с коррупцией невозможна, рассуждает бывший спецслужбист, без изменения текущего миропорядка в целом — отказа от места в России в международном разделении труда, условий экономического сотрудничества, навязанного Западом, а этого в свою очередь невозможно добиться мирным путем и т.п. Речь Гиркина в какой-то момент времени оказывается связной, непротиворечивой и убедительной — как это бывает, например, у сумасшедших. Борьба с коррупцией ни к чему не приведет, пока мы живем в этом экономическом укладе, завершает он — и тема повисает в воздухе. К этому Навальный, который шел говорить о своей президентской программе и атаковать Гиркина вопросом о связях с Путиным и сбитом "Боинге", не готовился.
Читайте также: "Исповедь пропагандиста. Часть I. Как делают новости на государственном ТВ"
Против попыток Навального балансировать между националистической повесткой и либеральными ценностями — а вроде бы именно этот коктейль оказывался в постсоциалистических странах от Польши до Грузии топливом для демократического транзита, — начинает работать гигантская машина имперского ресентимента. Обиды на весь мир, реально пережитой десятками миллионами людей после крушения СССР. Ведь в отличие от других граждан других постсоветских стран русские не получили в 1991 году независимости от чужой и враждебной империи, они потеряли свою. И рецепты для перехода к демократии в этой ситуации должны быть другими.
Аналогия для нынешней позиции Гиркина понятна. Представим себе, что на дворе XX век, и в некотором государстве, потерпевшем поражение и распавшемся на части, трибуну получает ветеран, поучаствовавших во всех войнах, и снова готовый убивать врагов своей великой нации. Этот воин-идеолог рассуждает о врагах на Западе, расчленивших его родину, необходимости возрождения державы, пусть и путем войны. Ведь представители нашего народа страдают от оккупационных властей соседних, враждебных держав и т.п. Спорить с ним, ссылаясь на борьбу с коррупцией, значит заведомо бить мимо цели. Спорить с фашистскими идеологиями невозможно, намекая, что вы тоже немного националист. Пускай, и оговариваясь, что для войны за единство русского народа сейчас не самое подходящее время, потому что страна сильно обеднела из-за коррупции.
Весь формат дебатов — и место встречи в офисе Навального, и лояльная аудитория в ходе прямо трансляции, и ведущий Михаил Зыгарь, прекрасно ему знакомый, были форой для демократического политика. Но использовать эту фору не получилось. Временами создавалось впечатление, что Навальный дебатирует по инерции. Что он уже победил на воображаемых выборах, правит страной много лет, и чрезвычайно устал повторять одни и те же шаблонные фразы, где вместо майских указов — борьба с коррупцией.
Дебаты с Гиркиным стали политическим поражением Алексея Навального.
Кирилл Мартынов
